Помните малыша из дома с красной железной дверью?
Он подрос. Щеки его стали еще более румяными и пухленькими. Бабушка теперь часто щипает его за щечки, ласково приговаривая: «Сметанку любишь!»
Папа малыша притащил откуда-то видеокамеру и заснял, как малыш бегает, ест, спит и дышит. Очень много снял, как малыш смеется.
Сделал он это для того, что бы в воскресенье, когда бабушка с таинственным видом утащит малыша на прогулку в парк, обнять маму малыша и сказать:
-Какой же он у нас хороший! Особенно, когда смотришь на него через стекло.
Мама немного обиделась. Разве можно говорить так о ее любимом малыше?
Она не знала, что малыш забыл свою искусанную обезьяну без глаза, вернулся и слышал папины слова.
С тех пор малыш все время требовал ставить ему кассету с записями любимого себя.
Он все пытался найти, что же заставляет папу больше любить того, прошлого малыша.
Маме это очень не нравилось. Как всякая любящая мама, она довольно остро чувствовала, что стоит за тем или иным поступком ее малыша. Вот и это постоянно прокручивание кассеты смущало ее.
Но как прекратить это безобразие мама не знала. Прятать кассету бесполезно. Малыш давно изучил все закоулки шкафов. А положить выше мама побаивалась. Вдруг он и туда полезет? Уж пусть лучше найдет.
Так пролетали день за днем. Мама, папа и бабушка прибегали, убегали, кормили, баюкали, сюсюкали, а малыш смотрел кассету.
Со временем, он даже забыл ради чего начал ее смотреть.
Мамина работа порой бывала непредсказуема. Вот и в этот вечер ее вызвали. Папа оказался в командировке, бабушка на другом конце города. Но старая леди торжественно обещала приехать к внуку, если он ее немножко подождет в одиночестве.
Поэтому, около девяти часов вечера, малыш остался один. Обычно в это время он уже спал. Но тут такой счастливый случай! Разве можно его упустить?
Малыш занялся своим любимым делом. Нашел кассету, заботливо спрятанную мамой в тумбочку рядом с телевизором, и принялся смотреть.
Где-то на сороковой минуте просмотра, малыш зевнул так, что слегка хрустнула челюсть.
-Эй! – послышался голос из телевизора. – Хочешь выяснить, почему папа любит меня больше чем тебя?
Малыш удивленно оглянулся. Его взгляд упал на телевизор, где все еще крутилась пленка.
-Я тебя зову. – Малышу улыбнулось его собственное отражение трехмесячной давности. – Иди сюда. Я предлагаю тебе решение загадки, над которой ты бьешься уже который день.
-Опять меняться? – малыш недоверчиво посмотрел в глаза того, Другого.
-Ну да! – обрадовался Другой. – А что тебе уже кто-то предлагал?
-Да, был один типчик. – Малыш неопределенно махнул рукой.
-Аферист какой-нибудь! – уверенно заявил Другой. – Но мне то ты можешь доверять. Ведь я – это ты. Немного раньше, конечно, но все равно ты.
-Да, — подумав, согласился малыш. – Себе – то я доверяю. Только давай обговорим все заранее. Может быть, даже составим договор…
-Глупости! – возмутился Другой. – Какой договор в нашем возрасте? И потом, сейчас придет бабушка, и плакало тогда решение проблемы чебурашкиными слезами.
-Хорошо. – Вздохнул малыш – естествоиспытатель. – Только все же договоримся, что если к утру мы не меняемся обратно…
-Этого не случиться. – Убедительно махнул рукой Другой. – Решайся. Я уже слышу бабушкины шаги по лестнице.
-Договорились. – Быстро кивнул малыш. – Что мне нужно делать?
-Видишь на пульте кнопочку, светящуюся красным? Жми и ни о чем не думай!
Малыш зажмурился и нажал на кнопочку. Ничего не происходило. Подождав несколько секунд, малыш приоткрыл один глаз и обнаружил себя посреди разбросанных игрушек.
-Открывай глаза, не бойся. – Голос Другого послышался откуда-то из-за шкафа.
Подойдя к шкафу, малыш обнаружил едва заметный блеск. Он сообразил, что это то место, откуда папа снимал его. А теперь, видимо, здесь проходит граница между реальным миром и телевизором.
-Все, теперь жди, скоро проблема разрешится сама собой. – Снова послышался голос Другого.
А потом малыш выключился.
Включившись, малыш обнаружил, что почти не владеет своим телом. Какая-то невиданная сила заставляет его бегать по комнате, натыкаться на маму, смеяться, плакать и есть. Время от времени из едва заметного блеска доносился смех Другого. Ему тоже нравилось просматривать пленку.
Потом к Другому присоединился папа. Потом послышалось мамино раздраженное ворчание и рассуждения, куда бы спрятать кассету на этот раз.
Видимо Другой пресытился видом малыша, потому что малыш снова выключился прямо на середине прыжка с дивана.
Снова включившись, малыш удивился еще больше. Все та же сила, что влекла его вперед, в пять раз быстрее тащила его назад. Малыш хотел было сесть и заплакать, но не смог сопротивляться этой непонятной силе.
Зайдя задом наперед в кухню, малыш вдруг на секунду остановился и пошел вперед, что бы споткнуться о порожек, сесть и заплакать.
За день малыша отключили пять раз, а перекрутили раз пятнадцать. На десятом разе малыш сбился со счета. Два раза его замораживали. Видимо, Другой тыкал в него пальчиком и смеялся. По крайней мере, именно так поступал сам Малыш.
Включившись, очередной раз, малыш услышал, как Другой что-то быстро говорит.
-… не могу остаться один. – Успел уловить он. И тут же послышалось мамино бурчание:
-Малыш, сколько можно, выключи!
Прошло несколько дней. Каждый день малыша включали, отключали, перематывали и затормаживали, заставляя зависать на месте. Дни малыш различал по длинной паузе. Как он понимал, что одна пауза длиннее другой, малыш не знал. Знал только, что внутри этих пауз его практически и нет.
Закончилась одна из долгих пауз. Малыш включился прямо на спине у папы. Но почему-то не почувствовал силы, которая тащила бы его. Вместо этого он услышал взволнованный голос Другого:
-Малыш, не подумай, что я держал тебя там так долго, потому что хотел причинить тебе боль. Просто не было случая поменяться.
Малыш недоверчиво фыркнул. Но тут же одернул себя. Как же можно не доверять самому себе?
-Выслушай меня, малыш. – Другой, будто подслушал сомнения и нетерпение малыша. Голос его был просительным. – Я обманул тебе, когда сказал, что родители любят меня больше, чем тебя. Меня они просто не любят. Они любят свои воспоминания обо мне. А тебя действительно любят. Я поменялся с тобой, что бы ты понял каково быть воспоминанием, которое все время заставляют идти по одному и тому же пути. Другого-то пути нет. Сейчас я нажму на кнопку, и все станет на свои места. Не держи на меня зла. Я – это же воспоминания о тебе.
Малыш зажмурился. Через несколько секунд он приоткрыл любопытный левый глаз и увидел, что сидит на диване перед включенным телевизором. Пленка кончилась, и телевизор показывал синий экран.
Малыш выключил телевизор и отправился искать маму.
Утро оказалось туманным и прохладным, поэтому малыш не спешил вылезать из-под одеяла. Но в комнате, где стоял телевизор, послышался шум.
Подгоняемый любопытством, малыш, завернувшись в одеяло, босиком побежал на шум.
-Привет малыш. – Мама поднимала упавший стул и одновременно потирала бок. – Представляешь, кассета с твоими записями сломалась. – Отчаянно краснея и стараясь отвлечь внимание от торчащей с верхней полки кассеты, начала врать мама. – Пришлось выкинуть ее. Надеюсь, ты не сильно расстроишься.
Малыш для порядка обиженно надул губы, но потом рассмеялся и обнял маму.
Он понял, что теперь все будет в порядке и Другой отдохнет. А родители его и так любят.
