Эзитод с детства был первым. Во всем! В прятках, в беге, в драках, в словесных препирательствах. Как–то Эзитод, еще подросток, поднял камень, который никак не мог сдвинуть с места его старший брат. Хилый Тозид, предпочитал бегу и шумным играм чтение и беседы с мудрыми старцами. Он молча отошел, позволяя младшему радоваться своей победе, а Эзитод понял, что еще ребенком он победил взрослого, а значит, вырастет и победит всех!
С того дня, как поднял Тозидов камень, Эзитод перестал видеть черту, разделяющую устремления обычным мальчишек и посягательство на божественность.
Боги гневались, но ничего не предпринимали. Ребенок же, чего с него взять?
Эзитод вырос. Выросли и его стремления. Как-то, метая копье в искусственную лань, вместе с другими юношами, Эзитод от усердия повредил спину.
Осматривавший его мудрец сказал:
-Ты должен знать меру в своих занятиях, юный Эзитод. Иначе, ты не доживешь до седин мудрости. Тело человеческое не вечно. Нельзя заставлять его делать то, что подвластно лишь Богам.
-Но я же метнул копье лучше всех! – дерзко ответил Эзитод. – А до седин мудрой старости пусть доживают слабаки, вроде моего брата Тозида. Я же буду выше всех смертных!
Мудрый старец ничего не сказал, даже головой не покачал ему вслед. Старца ждал его любимый ученик – Тозид.
-Ты приглядывай за своим братом. – Молвил старец Тозиду. – не принесет ему счастья его безмерность.
-Хорошо, мудрый. – Смиренно ответствовал Тозид. – Я давно видел, что мой брат не видит предела своей жизни. Но как я могу помочь ему?
-Не останавливай его. Только помоги понять, что нужно остановиться.
-Но как? – юноша искренне огорчился, что не может помочь брату.
-Боги и сердце подскажет тебе. – Мудрец был так стар, что после бесед с Тозидом неизменно засыпал сидя.
И Тозид стал пристальнее наблюдать за братом. Он старался чаще находиться радом с ним. Видя, что брат не может остановиться, он старался выполнить совет мудреца. И Эзитод действительно останавливался, но не по своей воле, а лишь для того, что бы отогнать назойливую муху – хилого брата.
Шли годы, Эзитод стал могучим и бесстрашным мужчиной. На этом пути он много раз мог погибнуть, ибо неосторожны были его действия, не задумывался он над тем, что может произойти, если он шагнет еще дальше к пропасти, или прыгнет еще выше, или вызовет на бой еще более сильного противника.
Все признавали, что Эзитод – не обычный смертный. В чем-то он родня Богам.
И все привыкли смеяться над тенью Эзитода, его старшим братом. Тозид все время старался быть рядом с братом. Он мог просто сидеть на камушке, рисуя что-то носом сандалии, пока брат забарывал очередного «самого сильного» противника. Мог собирать лечебные листья, помогая женщинам, пока брат с диким криком разил дикого кабана, напавшего на селение.
Как-то Эзитоду приснился сон. К нему спустился маленький божок, и сказал:
-За твои заслуги, решил сонм Богов сделать тебя равным себе. Но для того, нужно тебе пройти испытание. В роще, что рядом с тем метом, где ты спишь, поселилась медная лань. Сразишь ее – Боги сделают тебя себе ровней.
Было тот божок коварным богом смерти, решившим проучить зарвавшегося смертного. Посоветовавшись с верховным богом и испросив разрешения у владычицы снов, бог смерти отправился к богу-кузнецу. Тот с радостью выковал для него медную лань, с золотым носом, способную бежать много лет и ни разу не остановиться для отдыха.
Эзитод, ничего этого не подозревавший, проснулся и тут же поспешил в рощу.
Увидев медну лань, Эзитод забыл о том, что посулил ему во сне божок. Он воспылал охотничьим азартом, равному которому не было еще на земле.
Схватив лук, заботливо подброшенный богом смерти, Эзитод выстрелил в лань. Но стрела отскочила то медной шкуры, а лань, испуганная выстрелом побежала.
Проклиная богов и свою судьбу, не позволившую с одного выстрела поразить животное, Эзитод побежал за ланью.
Его брат проснувшийся от звона стрелы о бок медной лани, только появился в роще, когда Эзитод, подгоняемый охотничьим азартом, уже скрылся.
Лань бежала, изредка поворачиваясь к преследователю золотым носом. Его сверкание еще сильнее подогревало азарт Эзитода, хотя он и так уже горел изнутри, пытаясь выполнить невозможное.
Лань привела юношу к горе. Круглой и окруженной круглой дорогой, утоптанной тысячами ног. Эзитод не задумался, что это за дорога. А лань, ведомая богом смерти все бежала и бежала по кругу. Эзитод окончательно ослепленный желанием заполучить лань, не замечал этого. Зато заметил его брат, когда, наконец, добрался до горы. Ему потребовалось в три раза больше времени, чем Эзитоду.
Но когда Тозид попытался образумить брата, тот его просто не услышал. Тозид взывал к брату семь дней. Силой хилый ученый не смог бы остановить Эзитода.
На седьмой день, тело Эзиотда не выдержало. Воин упал замертво.
А бог смерти, тут же прибрал его душу к себе. Вместе с Эзитодом исчезла и лань.
Тозид долго плакал над телом брата.
-Я виноват в его смерти, я не смог остановить его. – Решил Тозид. – значит, я должен отправиться за ним в царство смерти. И если не спасу его, то хотя бы останусь вместе с ним.
Тозиду не пришлось долго идти. Ибо вход в царство мертвых располагался в той самой горе. Дорога, вытоптанная вокруг нее осталась от многих тысяч душ пришедших в свой последний дом.
Спустившись, Тозид сразу увидел своего брата. И после смерти он гнался за медной ланью и никак не мог догнать. Прямо на земле сидел бог смерти и дико хохотал, глядя, как ловка уворачивается лань от призрачных пальцев Эзитода.
-Зачем пришел? – Спросил вдруг бог смерти Тозида. – брата не отдам. Он наказан за то, что в своей безмерности посягал на божественность и значит на единственную и нерушимую правду.
-Брат никогда не видел грани. – Согласился с ним Тозид. – А вот я слишком близко был с ней знаком. Разве не интересно тебе, о, мудрый бог, смешать наши жизни и посмотреть, что получиться?
-А как же единственная и нерушимая истина? – задумчиво протянул бог смерти. – На нее покушались. Понравится ли ей, если я отпущу твоего брата?
-На то она и истина, — приосанившись, сказал Тозид. – Ей ли не торжествовать будущему равновесию. При рождении меня не наделили ни силой, ни смелостью, ни сильной устремленностью. Моего же брата этим наградили в избытке. Так что это, если не покушение на истину, единственную и нерушимую?
-Да, — бог смерти задумчиво почесал в затылке. – Но если ты с ним снова не справишься, я заберу вас обоих. Идет?
-Конечно! — Обрадовался Тозид. Уж он-то знал, что, обладая половиной силы брата, справиться с кем угодно. А брат, обладая половиной его мудрости и прозорливости, не заставит его больше волноваться.
Покинули царство смерти, Тозид и Эзитод уже не как могучий воин и хилый мудрец. А как два сильных и мудрых брата – близнеца.
Кто знает, может действительно кто-то покусился на истину, позволив Тозиду родиться раньше Эзитода. Нам этого не узнать.
Сказка о мере
Закладка Постоянная ссылка.
