1.
Цыплят считают не только по осени. К празднику Пасхи их тоже считают. Один для внучки, другой для внучка. Третий для сына соседки, а этот, с рябым перышком для мальчика, с голодными глазами.
Считают и по другому. Раз, два, три шоколадных, четыре из ниток и бисера, и два мыльных.
Вот про этих самых мыльных и пойдет рассказ.
Это оказались очень любознательные, славные малыши. Они принялись вертеть головами и совсем скоро заметили мармеладного червячка.
Как он тут оказался, это целая детективная история с преследованием. Ребенок собирался полакомиться, но мимо пробежал кот! Вкусняшка оказалась забытой на столе. Конечно же, он вернется, как только догонит кота, с пиратским видом прыгающего по дивану.
А пока мы вернемся к острому сюжету, развивающемуся на столе. Цыплята все ближе и ближе.
Вам, наверное, покажется странным, что мыльные цыплята двигаются, да еще хотят слопать мармеладного червячка.
Но дело в том, что эти желтые пострелята сделаны из совершенно особого, волшебного сорта мыла — любимого. А когда замешана любовь — возможно что угодно!
Даже вмешательство высших сил.
Кот, успешно сбежавший от ребенка, вскочил на стол и отдышался.
Из комнаты послышался звук падения, и животное, прижав уши, сигануло вниз, спихивая все, что лежало на его пути.
Так что желтые малыши оказались далеко от своей цели. Зато прямо перед ними появилось множество путей!
Можно выскочить в коридор, спрятаться под столом и подождать, а можно, прицепиться за хвост кота, нервно умывающегося совсем рядом.
2.
Нарисованными глазками тяжело двигать. Но, при определенной сноровке и опыте, можно научиться и этому. Один из цыплят посмотрел направо и увидел кота, нервно намывающего уши.
Хозяйка бы сразу встрепенулась, что это к гостям. Но малышам это невдомек.
— Эй, смотри, какой у него хвост длинный! — позвал цыпленок товарища. — Спорим, на нем удобно путешествовать!
— Спорим. — Согласился сосед. И тут же возмутился. — Меня, между прочим Вильгельмом мастерица назвала. А ты эйкаешь.
— Больше не буду, Вилли! — хихикнул невоспитанный желтик. — Тогда меня зови Гарри.
— Да знаю, тебя Гарольдом назвали.
Иногда очень важно дать своему изделию имя. Не название, а именно имя. Так оно сразу живее становится. Одушевленнее.
Вот и наши сорванцы уж очень активные, для двух кусочков ароматного мыла.
— Хватаемся?
— Да!
Кот не ожидал, что неясные светлые пятна окажутся такими резвыми.
Он хотел издать душераздирающий мявк, но почему-то получился полузадавленный мурк.
Метнувшись по комнате, зверь попытался скинуть с хвоста пассажиров. Но те, будто клеем приклеились. Был у кота и такой опыт.
Тогда помогло только лошадиное взбрыкивание, которое пушистик подсмотрел у огромного пегого коня в деревне.
Должно сработать и сейчас!
Раз, два, три… БРЫК!
Отработанный миллионами лошадей трюк не мог подвести.
Цыплята вновь взвились в воздух. В этот день они летали больше чем за всю коротенькую мыльную жизнь!
Хозяйка мыла окна. Весна вызывает в женщинах особо сильное стремление к прозрачности. Особенно в окнах. Чтобы достичь его — необходимо открыть окно пошире, и, балансируя на опасной высоте, помыть стекло и снаружи.
Наши желтые герои полетели прямиком в раскрытое окно.
К счастью для них всю ночь и утро шел снег. Поэтому, ни один цыпленок не пострадал. Сугроб принял их мягко и нежно, будто был их мыльной мамой.
— Эй, Вилли, почему тут все такое белое и холодное?
— Опять ты эйкаешь, Гарольд. Это снег. Я про него слышал. Но каков он даже не представлял.
3.
— Гарольд, это же моя голова! — Запротестовал Вильгельм, когда приятель воспользовался им как лестницей, чтобы выбраться из снега.
— Ничего! — Жизнерадостно ответил тот. — Ты знаешь, тут наверху потверже. Так что, я смогу вытащить и тебя. Хватайся!
Что это было за зрелище! Даже жаль, что никто не увидел и не запечатлел этот момент — два мыльных цыпленка, сцепившись ползут по свежему снегу, едва прихваченному сверху настом.
Им и легко и ужасно трудно одновременно. Легко, потому, что они почти невесомые и сугробчик не обращает на них внимания. Трудно, потому что они почти невесомые и ветер, сбивает их с лап, не смотря на все их старания.
Но вот, они перебрались на совсем тонкий слой льда. И, не сговариваясь, поглядели вверх.
Вон оно то окно, из которого они вылетели, выброшенные из теплого дома одним движением лап.
Так высоко, что малыши даже затрудняются сказать, как.
— Мне кажется, что если встать друг другу на голову, можно попробовать залезть обратно. — Предположил Гарри
— А мне кажется, — Вилли прикинул что-то в уме, — потребуется четыреста цыплят. Они встанут друг другу на головы и тогда мы сможем вскарабкаться по ним и попасть домой.
— Да… где же нам взять столько?
— Или, можно попросить голубя! — просиял Вильгельм.
— Какого?..
К приятелям и впрямь подбирался голубь. Он смотрел на них, склонив голову. Глаза как-то не хорошо блестели.
— Курлыкурл? — спросил он.
— По голубиному это значит: «Вы вкусные?» — гордо перевел Вилли.
— А ты можешь закричать по голубиному, что мы не съедобные? — попросил Гарри, дрожа всем мыльным тельцем. — И скажи, что хоть мы вкусно пахнем, это только отдушка. И то синтетическая. А вкуса в нас, кроме мыльного нет!
— Курылкурукурлур! — протараторил цыпленок, заражаясь страхом друга.
Голубь подошел поближе и повернул голову на другой бок.