Покачиваясь на шпильках на последней ступеньке стремянки, Ольга еще раз напомнила себе, что ее девиз — «жизнь-борьба».
А мишура и скрепки — вот главное орудие против скуки. Ольга порадовалась, что не успела сделать маникюр. Иначе она его сейчас обязательно испортила бы. И вздохнула: самой лезть на стремянку (завхоз Саныч забыл про свое обещание помочь украсить офис) тоже из набора прелестей декораторской работы.
— Не боишься высоты? — спросила снизу Наташка.
— Боюсь. — Призналась Ольга, на подрагивающих ногах спускаясь с лестницы.
— Ну, ты даешь! — Одновременно ужаснулась и восхитилась коллега по офису. А потом посмотрела на потолок и хихикнула. — Ой, там гусеницы волосатые ползают!
И правда, скрепок совсем не было видно, и разноцветная мишура снизу смахивала на мохнатое толстое насекомое.
— Надо им глаза приклеить, чтобы головы обозначить. — Снова хихикнула Наташка.
«Надо сесть, пока ноги не подкосились”, — подумала Ольга, улыбнулась Наташке и опустилась в кресло у компьютера.
Расслабившись, она посмотрела в огромное офисное окно. «Что за новый год? Без елки, без Деда Мороза… Без подарков можно бы и обойтись, но вот без снега…»
Ольга понимала, что она совсем недавно переехала в Москву и все деньги, да и время уходили на обустройство и «вхождение в жизнь». Конечно, родители пришлют подарок, но это будет уже в середине января, а ложка, как известно, хороша к супу. Дед Мороз… В него Ольга уже давно не верила. Этот добрый старик присутствовал в основном на открытках и подарочных упаковках.
Ну а снег в этом году еще не выпал. Новое значение приобрела пословица «Зимой снега не допросишься». Даже из Сибири, от знакомых, доходили тревожные вести о дождях в конце декабря. И в Москве, несмотря на последние числа декабря, температура держалась не ниже плюс четырех.
Ольге очень нравились ее изящные осенние сапожки, но смириться с тем, что в декабре нет снега, она не могла.
Рабочий день окончился, и Ольга натянула плащ. На улице она с легким раздражением посмотрела на пожухлую, псевдозеленую траву. Цокая каблуками по тротуару, девушка бездумно считала деревья, столбы, рассматривала прохожих, до которых на самом деле ей не было никакого дела.
У самого входа в метро, она вдруг стукнула высоким каблучком по сухому асфальту и четко произнесла:
— Хочу снега. Ясно?
Кому она направляла эти слова, Ольга и сама не знала. Но в метро вошла с чувством выполненного долга.
В метро было как всегда удушливо жарко. Пассажиры, озлобленные существованием друг друга, спешат куда-то под равнодушными взорами персонала в вечно парадной форме. Ольга проходила это испытание два или больше раз в день, но иммунитета пока не приобрела.
Устроившись у стойки возле дверей, она прикрыла веки.
Перед глазами возник снег. Много снега, огромные сугробы. Таких, должно быть, очень много в ее родном городе. Снег мерцал маленькими искорками нежных оттенков всех возможных цветов.
Видение прервал женский голос:
— Вставай немедленно, иначе получишь по мягкому месту!
— А ты — по твердому! — Огрызнулся ребенок, но все же встал.
Оказалось, Ольга продремала до конечной станции.
По эскалатору в подземку спускались мокрые и раскрасневшиеся люди. Ольга расстроилась, решив, что на улице дождь. Но уже преодолевая последние ступеньки лестницы, она поняла, что ее сон каким-то образом стал явью.
Вокруг лежали сугробы. Много мерцающих сугробов! Да еще сверху величественно спускались крупные, тяжелые и бархатистые хлопья снега.
Ольга застыла в изумлении. Но прохожие вели себя, как ни в чем не бывало бежали, скукожившись, по своим делам. Ольгу кто-то пихнул, и она отошла на краешек тротуара.
Стояла и разглядывала снежинки, борясь с собой и доказывая, что приличной москвичке не пристало прыгать петрушкой и ловить снег языком. В какой-то момент поняла, что замерзает.
— Спасибо. — Улыбнулась Ольга неизвестно кому. — А может, еще и елочку?
Небо не разразилось елкопадом, и разочарованная Ольга направилась домой.
У елочного рынка, забившегося в уголок между супермаркетом и магазином распродаж, Ольга вздрогнула. Он был похож на зловещий частокол из отставных ядерных ракет -темные рваные треугольники, устремленные вверх. Падающий снег усугублял жуткую картину. Все пышные аккуратные елочки уже раскупили. А на «выставочном месте» мрачнел кривобокий экземпляр, почти лысый с одной стороны. Этой лесной красотке явно не хватало света при жизни.
Ольга считала глупым и недостойным делом ставить в квартирах настоящие елки, чтобы потом выбросить их через неделю на помойку. Хотя отказываться от пары веточек, которые принесут в дом запах зимнего хвойного леса — тоже глупо. Тем более, что елки уже срублены.
Она пробралась к стене рынка из крупной железной сетки. Оглянулась и, убедившись, что никого поблизости нет, быстро наклонилась и отломила веточку. Та сломалась сразу с неожиданно громким хрустом. Тут же из-за забора высунулось чумазое лицо.
— Пришла. Сколько можно ждать? Рабочий день у меня не резиновый. — Пробурчало лицо. Потом скрылось, чтобы появиться вновь в комплекте с телом.
Ольга хмыкнула про себя: паренек лет двенадцати, в зеленой куртке с меховым капюшоном и зеленых сапогах был похож на эльфа. А эльф тем временем притащил коробку, размером с него самого.
— Получите, распишитесь. — Паренек слегка поклонился.
«Кто твой учитель литературы?». — Хотела спросить Ольга, но вместо этого неуверенно процитировала:
— Это мне? А за что?
— Просто так. — Пожал плечами паренек. — Ты же Ольга? Ну, так и забирай.
— Сколько я вам должна? — продолжала выяснять Ольга.
— За все заплачено. — Загадочно улыбнулся чумазик и, подпрыгнув на месте, ну чисто эльф, проверещал. — Презент!
Ольга в раздумьях застыла над коробкой: то ли огреть мальчишку по голове сумочкой и сообщить, что на дешевые разводки она не поддается, то ли взять коробку, прижать ее к груди и бережно отнести домой. Пока она взвешивала все за и против, парнишка махнул рукой, фыркнув «Женщины» и убежал в темноту рынка.
Ольге остался только второй вариант развития событий. И она заглянула под картонную крышку. В коробке лежала елка. Искусственная, но так хорошо сделанная, что почти не отличалась от настоящей.
Дома, едва раздевшись и, вопреки привычкам и принципам, покидав вещи кое-как, она принялась собирать подарок. Установив елочку, девушка отступила на шаг, чтобы полюбоваться на нее и уперлась головой в приоткрытую форточку. Непонятный порыв поднял ее на носочки, развернул в сторону окошка и продиктовал фразу, которую она негромко повторила:
— Еще раз спасибо. Ну, раз вы такой щедрый, кто бы вы ни были, заходите на чаек.
Ольга недоумевала: всегда считала себя реалисткой, а тут топает каблучком, принимает странные подарки, шепчется с форточками.
Ветер занес в окошко несколько больших снежинок и уронил их на елку. От тепла белоснежные узоры растеклись каплями. — Украшения! — Спохватилась Ольга.
Ни одного елочного украшения у не было и девушка кинулась к шкатулке, где хранила серьги, цепочки и колечки.
Вывалив все содержимое на пол, она разложила серьги по парам. Потом все смешала и, вытаскивая по одной вещице, стала развешивать их на елке. Получилось в самый раз.
Пристроив на ветке последнюю нитку крупных красных бусин, Ольга решила, что конфеты, которые выдали им на работе, на зеленых иголочках тоже будут хорошо смотреться.
Ее отвлек звонок в дверь.
Недоумевая, она-то никого не ждет, девушка пошла открывать.
— А где у нас тут хороший мальчик Вася Козлов? Я хочу спеть ему песенку и рассказать… Ик! … Стишок! — В прихожую ввалилась пьяная девица в костюме Снегурочки. Поозиралась по сторонам и прямиком двинула в кухню.
— Черт! Опять сбежала! — В дверях возникла еще одна живая легенда. Ее изображал парень, с бородой из ваты и накладным брюшком. Он резво проскакал мимо Ольги вслед за внучкой. Когда ряженый Дед Мороз практически на руках вынес Снегурку в прихожую, изо рта снежной девы торчала последняя Ольгина сосиска. Снегурочка дожевывала ее и мычала что-то очень задорное. — Вы простите ее, — начал парень. — Она первый раз. — Отпихивая внучку, лезущую целоваться, он продолжил:
— А родители всегда наливают, сами знаете. Я-то привычный, больше ем, а она вот … дорвалась. Ну, мы пойдем?
На этом Дед Мороз попытался закончить знакомство с Ольгой. Но Снегурочка была против. Она с громким стуком выпала из объятий дедушки и захрапела.
— Вот… Черт! — Парень уселся на полу рядом с подружкой.
— Нам еще только в этом доме четыре квартиры обойти! А кто хороводы водить будет? Кто песенки петь? И куда ее девать? — Дед Мороз чуть не плакал.
— Давайте я вместо нее? — Неожиданно для самой себя предложила Ольга. — А девушка пусть у меня отоспится — утром заберете! — Вы это серьезно? — Глаза у парня засияли. Он даже бороду стянул. Под седой бородой оказалась рыжеватая щетина…
— Тогда срочно заплетать косу! Ого! Это у вас свои такие до самой попы? — Затараторил парень, пока Ольга не передумала. — Меня Ильей зовут. Помоги мне раздеть это чудовище! И скорее, косу! Мы опаздываем!
В двенадцатом часу ночи, поздравив шумную толпу студентов и, натанцевавшись до упаду, Ольга, наконец, присела.
— Устала? — Сочувственно спросил Илья.
— Да нет. — Сверкнула глазами разгоряченная Ольга. Готова, хоть сейчас, еще дюжину детишек обснегурить.
— Но не больше, да? — Усмехнулся Илья. — Слушай, а давай ты мне и завтра проассистируешь?
— Ну не знаю. — Заартачилась Ольга. — Завтра тридцать первое…
— Вот именно. Отыграем и к нам — праздновать! Познакомишься с моей сестрой — поймешь, что она, когда трезвая — очень даже ничего. О! Кстати, она у тебя холодильник обчистила. Так что я просто обязан тебя покормить! А что может быть лучше новогоднего ужина, плавно переходящего в завтрак?
Ольга улыбнулась.
Они вышли из подъезда, и нагловатый молодой морозец тут же взялся щипаться.
— Спасибо! — Едва слышно шепнула девушка. Но парень в костюме Деда Мороза обладал сказочным слухом:
— Что?
— Говорю, хорошо, что снег, наконец, выпал.
— Ага. — Согласился Илья и высунул язык, на который немедленно приземлилась снежинка.
— И за подарок спасибо. — Сказала Ольга в снежное небо, где уже давно горела синеватая звезда.
